Нельзя сказать, что жанр «супергероика» широко представлен в творчестве отечественных комиксистов. Есть, разумеется, флагман в виде издательства «Bubble», регулярно мелькают попытки сделать что-то аутентичное по классическим канонам, но в основном нашим авторам проще поведать о своих психических проблемах, поиграть на поле более популярной сейчас манги или пройтись катком юмора по западной классике «масок, плащей и сверхспособностей» (обязательно напичкав свои работы тоннами оммажей и отсылок) в стиле сериала «Пацаны». Хотя, казалось бы, супергероика – самый простой, кто-то даже скажет (и будет не прав, но общественное мнение изменить сложно, особенно когда его формируют уже бывшие министры и прочие «лица с экрана») примитивный жанр, типа, накидывай бесконечный экшен с летающими сверхлюдьми и мегазлодеями и всё будет ОК. Тем интереснее, когда на полках комикс-шопов появляются истории, созданные по всем канонам «супергеройского» жанра (и с его клише и шаблонами), рассчитанные на молодых читателей. К этой категории можно отнести новый комикс от издательства «Alpaca», от одного названия которого веет пафосом и обещаниями зубодробительного действия. Итак, «Несокрушимые» сценариста Тумэна Шагжаева и художницы Марины Воеводской.

Тот самый комикс, сюжет которого можно не пересказывать. Пусть повесть «Вий» Николая Васильевича Гоголя и не включена в современную школьную программу, с историей философа-горемыки Хомы Брута знакомо подавляющее большинство граждан всех возрастов. Может быть, не все читали оригинальное произведение, выпущенное в 1835-м году в авторском сборнике «Миргород» и ставшее первым русским хоррором, но многочисленные экранизации, хорошие и разные, не обошли эту тему стороной. Главным дилером ночных кошмаров моего детства стал отличный советский фильм Константина Ершова и Георгия Кропачева, снятый в 1967-м году, в новое время выходили больше подделки, чем что-то стоящее, типа «Ведьмы», условного сиквела от Олега Степченко и части «Гоголевской» трилогии с Александром Петровым. Также существует украинский мультфильм 1996-го, и, скорее всего, уже не существуют два немых фильма, снятых в 1909-м и в 1916-м. Такой интерес к визуализации повести можно объяснить несколькими причинами. Во-первых, сама история Гоголя крайне кинематографична, в ней есть масса элементов, так и просящихся на экран даже в наше время: мало кого оставят равнодушными летающие гробы, полчища нечисти в освященной свечами церкви и прочие хоррор-элементы, дающие сто очков форы надоевшим голливудским скримерам. Во-вторых, сюжет довольно камерный, не требующий кинематографического размаха. Также в нём есть этно-экзотика, неоднозначная (особенно в наше время, когда православный традиционализм стремится стать государственной идеологией) тема доминирования злых, «языческих» сил над христианской верой, и, как минимум одна мифологическая загадка – а кто такой, этот самый Вий?

Этот комикс маскируется под западную «альтернативу» с помощью имен персонажей и места действия, но его быстро выдают два фундаментальных для менталитета русского человека вопроса: «Кто виноват?» и «Что делать?». Кто виноват в том, что Стефани, главная героиня, никак не может добиться успеха в любимом деле (девушка хочет профессионально заниматься фотографией), всё время пролетая с победами и грантами, оставаясь на вторых ролях или же вызывая своими работами отторжение у публики? На кого можно возложить вину за то, что отношения с парнем по имени Брэндон не клеятся, любовь сменяется токсичными предъявами и в итоге Стефани останется одна? Ответы очевидны: виноваты «тупые критики», не понимающие истинного искусства, виновата толпа, наконец, виновата та жизнерадостная блондинка, вечно занимающая первые места и отбивающая парней. С первым вопросом героиня разобралась. А что делать-то? Вот же он, ответ на обложке комикса. Устранить человека, который портит твою жизнь.

Художник Алексей Горбут хорошо известен любителям российских комиксов своими работами, вдохновленными периодами Золотого и Серебряного Веков американского комикса. Это было время экспериментов и формирования особого стиля, который не утратил своего обаяния и даже сейчас воспринимается как немного наивный, но крутой олдскул. Не секрет, что ностальгия нынче в трендах и сдавать своих модных позиций не намерена. Вот и Алексей рисует в подобной винтажной, и при этом чуть ироничной стилистике, вызывающей интерес у российских любителей «нарисованных картинок» еще, как мне кажется, и потому, что подобных «вековых отрезков» в нашей комикс-индустрии по понятным историческим причинам не было, а ведь хочется узнать, откуда (помимо палповых журналов и газетных стрипов) вышла вся эта супергероика с Человеками-Пауками и прочими персонажами массовой культуры. Это отсутствие отечественной «комикс-истории» Горбут с лихвой компенсирует с помощью советской фантастики, тоже наплодившей немало отменных героев и злодеев. Напомню некоторые работы Алексея: «Победители Невозможного», «Вор теней», «Еретик», «Майор Гром 1939», «Мир», работы для трэшовой антологии «Мутаген». И все эти истории, будь они в жанре приключенческого детектива, фантастики, альтернативы или темного фэнтези, планомерно отсылают к графике Джека Кирби, Фрэнка Фразетты, Стива Дитко и других талантливых людей. Имена которых связаны с американской индустрией комиксов. Но есть в портфолио Алексея одна работа, отдающая дань уважения мастеру уже европейского комикса. Это короткая история «Меррэх», недавно заполучившая новую жизнь (до этого она выходила самиздатом) благодаря издательству «Alpaca».

Однажды Бэтмена спросили: «Какая у тебя суперспособность?». На что он честно ответил: «Деньги». Цинично, но так оно и есть. Мир устроен таким образом, что без денег трудно заявить о себе, будь ты хоть обладателем самых невероятных талантов. Другое дело, если тебя заметили менеджеры крупной компании, поверили в твой коммерческий потенциал, позвали гениальных рекламщиков, купили эфиры на ТВ, запустили быстро набирающее рейтинги шоу… одним словом, пообещали сделать звезду и таки сделали, вложившись в проект всей своей корпоративной мощью. Вот кем был главный герой этого комикса до кого, как попал в поле зрения «нужных людей»? Обычным уличным «народным мстителем» в нелепой маске «под Темного Рыцаря» и в трусах поверх штанов. Вечерами он патрулировал темные подворотни и разбирался с мелкими грабителями, не забывая при этом кинуть пару-тройку пафосных фраз, сто пудово почерпнутых из супергеройских историй. Но его заприметила фирма «Gears», занимающаяся раскруткой супергероев, и вот уже вчерашний «дружинник» кинематографично зависает в воздухе перед телекамерами, а за его спиной развивается обязательный плащ. И зовут его теперь Миротворец. Люди следят за его подвигами, покупают мерч, компании капают деньги. Отличный бизнес. До определенного момента.

Порой нужно просто взять себя в руки, быстро проскочить стадию отрицания и принять тот факт, что ты что-то не понимаешь. Или понимаешь не до конца. Так случилось у меня с новым комиксом «Собеседование» Дмитрия Елецкого («Желтый ангел», «Застава»), его соавтора Ярослава Абрамова и художника Алексея Иванова. Комикс был выпущен в формате сингла в рамках импринта «Alpaca Originals», под лейблом которого московское издательство «Alpaca» печатает работы российских авторов. Это также одна из историй запланированной антологии «Из стекла и бетона», название которой намекает, что здесь будут рассматриваться истории из жизни мегаполисов и их обитателей. Таких, как безымянный герой этого комикса, действие которого происходит где-то в Америке в недалеком, но уже вполне заслужившем модные эпитеты типа «винтаж» и «ретро», прошлом. Некий мужчина (сложно понять, молод он или нет, настолько перед нами обычный, невзрачный и среднестатистический персонаж) готовится к главному – как мы понимаем по нервозным реакциям его организма – собеседованию в его жизни. Не спрашивайте, кто он, в какую компанию устраивается и почему это так важно, это данность истории. Герой собирается и садится на старомодный поезд, вызывающий одним своим видом приятное чувство ностальгии. Поезд пересекает пасторальные пейзажи, мужчина нервничает, смотрит на часы, проваливается в дремоту, их которой на свет вылезают воспоминания о детстве, когда он ходил с отцом в лавку мясника. Но вот поезд тормозит и останавливается где-то в поле, пассажиры выходят из вагонов, чтобы узнать причину остановки и видят…забегая вперед, видят они не особенно много, да и не должны были этого увидеть вообще, и мне сложно поверить, что машинист позволит себе остановить состав и открыть двери именно по этой причине. Но нам, читателям, «это» покажут не сразу, нужно пройти в напряженном, «опаздывающем» темпе путь героя до заветного офиса, проследить за тщательной процедурой собеседования и проверки здоровья, и только после выпуска экстренных новостей вернуться назад во времени, увидеть и понять, как персонаж в очках и со следами рвоты на рукаве связан с увиденным в поле.

O tempora! O mores! Если раньше кладоискателями называли авантюристов, охотящихся за зарытыми кем-то до них сокровищами, нажитыми не всегда честным путем, то теперь это прозвище прицепилось к людям, которые хорошо освоили новый способ сбыта запрещенных веществ и превратились в нарко-сталкеров, выискивающих спрятанные закладчиками заначки по урбанистическим объектам. А наркотики, как всем умным людям хорошо известно – это зло, их употребление приводит к самым печальным последствиям. И часто к крайне болезненным и неприятным. Что мы можем наблюдать на страницах нового российского комикса «Кладоискатели» Роман Шевердина.

«Связь» Ольги Тамкович позиционируется как комикс или даже как графическая новелла, но с первых же страниц создается впечатление, что самый удачный вариант для воплощения авторских идей – это инсталляция. Представьте большой, белый зал какой-нибудь галереи, на стенах которой и по всему пространству развешены картины-страницы с тремя главными героинями этой истории. От картины к картине через зал тянется красная пряжа. Где-то тянется нить ровная, вплетаясь в орнамент-оберег, где-то, проведя по нити рукой, можно почувствовать жесткие узелки, есть и такие места, где нити перепутаны, сбиты в хаотичные колтуны… а где-то нить и вовсе обрывается, стелется по полу струйкой крови, потерявшей связь с другими нитями-венами, сплетенными уже где-то не здесь в узор древних родов-племен…И было бы идеально, если бы во время этой инсталляции зал заполняло многоголосье, в котором слышались бы сказки, рассказываемые бабушками на ночь внукам, обрядовые заклинания, молитвы и протяжные, как зимние ночи, песни, которыми коротали часы женщины, прядущие пряжу при свечах, эхо поучений о том, как нужно держать нить, как сделать так, чтобы пряжа была ровной и никогда не обрывалась. Вот, собственно, такой я увидел «Связь». Не столько даже историю или комикс, сколько притчу, рассказанную с помощью простых рисунков (которые зачастую выглядят как старые фотографии на бабушкином комоде, а потом в них замечаешь что-то от иконописи), белого стиха, и разумеется, красных нитей, связывающих все это.