Мурнау, один из персонажей «Диптиха», уже дважды изданного в России графического романа Алексея Трошина, пережил Первую Мировую Войну и вернулся домой, в Германию. Точнее, в Веймарскую республику, так с 1918-го по 1933-й называлось германское государство, пытавшееся существовать на принципах конституционной демократии. Данное «европейское новообразование» создавалось на руинах развалившейся империи, последним и самым грандиозным унижением для которой стал Версальский мир. Республику регулярно сотрясали путчи и попытки переворотов, которые демократично подавлялись оружием, но к 1924-му наступило некое подобие стабильности, повлекшее более-менее приемлемый уровень жизни и, как это часто бывает, вылившееся в кратковременный расцвет нового и прогрессивного искусства, когда новаторские приёмы проникали в живопись и зарождающийся кинематограф. Усилия немецких творцов сформировали движение «новой вещественности», в рамках которого авторы дискутировали с модным авангардным искусством и обнажали свой травмирующий опыт, полученный в Первой Мировой, окончившейся для них в основном чувством национального позора и великого перелома. Судя по фамилии, Мурнау вроде как должен был пойти в кинематограф и снимать культовые ужастики типа «Носферату, симфония ужаса», но нет, этот корги занят тем, что переносит на холст свои фронтовые видения, представляя на суд публики картины в жанре «антивоенный манифест», что, безусловно, роднит его с Отто Диском и другими лидерами «новой вещественности». А ещё Мурнау пьёт, читает Эрнста Юнгера (на тот момент ещё не ставшего идеологом национал-социализма), встречается с фронтовыми товарищами, гуляет по улице, пытается продать свои картины, мучается от любви к Марте, которую увез от него «денежный мешок», способный, в отличие от бывшего лётчика, обеспечить красавице лучшую и яркую жизнь. В общем, никак не может вписаться в новое время, разделившее мир между двумя ужасными войнами.
Несмотря на то, что у Мурнау с кино не срослось, в графической истории Трошина очень много отсылок к чёрно-белому кинематографу тех десятилетий. Хотя бы часто использованный мелодраматический ход о разлученных влюбленных, когда герой отпускает от себя любимую, понимая, что так будет лучше для неё, её возьмут в новую жизнь, а он останется заливать меланхолию алкоголем. Да и сама атмосфера комикса в целом вполне себе кинематографична. Но самая заметная отсылка тут не к европейскому кинематографу, а к советской классике: подобно тому, как Сергей Эйзенштейн раскрашивал красным флаг в «Броненосце Потемкине», Алексей Трошин раскрашивает кресты «скорых» и одежду дамских персонажей в чёрно-белых кадрах. Стоит отметить тот факт, что до недавнего времени тема Первой Мировой крайне редко возникала в произведениях российских авторов, тем более в комиксах, но в последний год всё изменилось и это уже четвёртая (вместе с переизданием «Диптиха») история, затрагивающая тот период. Такой интерес, безусловно, интересен, но заслуживает отдельного разговора и анализа. Вернёмся к «Веймарским снам». Собственно, это простая история о военном синдроме (или о ПТСР, хотя это более поздний и американский термин). Простая настолько, насколько простыми и берущими за душу были романы Ремарка, лучше всего описавшего жизнь этого «межвоенного поколения». Так что если стилистика произведений Эриха Марии, его атмосферность, грусть и витающее в воздухе предчувствие чего-то грядущего и страшного вам близки, то «Веймарские сны» на 100% ваш комикс. Главный герой существует в мирное время, когда вроде бы не надо воевать, можно заниматься искусством или обогащаться, тратя деньги на предметы роскоши и красавиц, танцующих в кабаре, но полноценно в нём не живёт, преследуемый видениями военного прошлого. Стоит ему закрыть глаза – и вокруг рвутся снаряды, застилая всё вокруг серой, земляной пылью. Стоит посмотреть на горящее багровым закатом небо – и в голове всплывают ужасы артиллерийской бомбежки и падающие дирижабли. Положит руки на руль автомобиля, который должен унести его на встречу с любимой – и в ушах раздается вой пикирующего самолёта. Ну вот как жить, когда каждое воспоминание, каждый диалог или встреча могут забросить тебя обратно в окопы? Как выбраться из этого бесконечного кошмара наяву? Спасение можно найти в трёх вещах – в алкоголе, в творчестве и в любви. Но Юнгер в своих работах приводил более подходящую переживаниям Мурнау троицу. «Три состояния – ключи ко всем переживаниям: опьянение, сон или смерть».
В «Веймарских снах» важно не только «что», но и «как». Как это всё нарисовано. Логично, что от визуальной части комикса ждёшь отсылок к той самой «новой вещественности» и таки их дожидаешься, причём с первых страниц. Стиль Трошина – это сочетание акварели (прозрачность которой абсолютно не маскирует очерченные грифелем наброски), цветных карандашей, чернильного контура и фломастеров. Причём порой результат взаимодействия этих инструментов художника кажется нарочито-незаконченным, есть целые развороты, когда карандашный эскиз так и остается нераскрашенным. А есть моменты, которые сложно отличить от развешанных в галереях картин. Или от плакатов, как рекламирующих кино, так и пропагандистских. Или от старых фотографий оттенка сепии. В общем, используются разные художественные приёмы, художник уверенно экспериментирует на протяжении всей истории. Логично предположить, что источником вдохновения выступил «Блэксэд» и аналогичные комиксы про антропоморфных животных. Ещё «Веймарские сны» отличаются рукописным, «непрофессиональным» леттерингом. И да, основную мысль своего произведения Трошин выражает с помощью цвета – комикс начинается безрадостными серыми «открытками» с поля боя, а заканчивается насыщенной палитрой голубого неба и зелёной травы, и этот переход заставляет верить, что жизнь главного героя всё же обрела смысл. И он проснулся. Пробудился в реальности, где один не слишком удачливый художник уже потихоньку начал «рисовать» полотно грядущей Катастрофы.
Будьте готовы к тому, что вам придётся самим постепенно складывать сюжет из отдельных и порой мало связанных с собой на событийном уровне кадров, каждый из которых интересен автору, кажется, не как часть истории, и сам по себе, как фиксация некоего отдельного образа, эмоционального состояния или духа эпохи. Настроение комикса я бы описал как «опьяняющая меланхолия», хотя, может быть, это так действуют винные пары, исходящие от Мурнау. «Веймарские сны» вышли в серии «Rus BD» издательства «Alpaca». Твёрдый переплёт с выборочной лакировкой, часть тиража была доступна с вариантными обложками Екатерины Волжиной и Натальи Фомичёвой. 160 страниц.
wicomix 