Если вы наберёте в поисковике «Хироаки Самура», то первым делом после википедии вас направят на сайты, где собраны его работы «18+» в стилистике гуро. Самура знает анатомию, уважает насилие и боль, любит истязать девушек своим карандашом. Двусмысленно как-то получилось, ну ладно, увидите – поймете. Также на русском выходило две его коротких манги, «Повозка Бладхарли» и «Снегурочка на весеннем ветру», полные тягот, страданий, разбитых грёз и, как ни странно, надежды. Одна из этих историй была типичным трэшем, который получается, когда зарубежные авторы с головой ныряют в русскую душу, фиксируясь на каком-нибудь сложном периоде в истории нашей страны, черпая знания о нём, кажется, из мультиков типа «Анастасия». Обе же этих истории были атмосферны и прекрасно нарисованы, пусть и оставляли после прочтение гнетущее ощущение, но так и было задумано. Нынче же пришло время для самой большой и при этом самой «попсовой» (в хорошем смысле, разумеется) работы японского маэстро боли, манги «Клинок бессмертного», очень популярной и даже заполучившей аниме и киноэкранизацию. Манга-то «попсовая», но начинается она с обязательного в нашей стране «поясни за свастику», да и насилия в виде литров красиво брызжущей, как это принято в азиатском кино, крови и отрубленных конечностей в ней хватает. Но, как говорится, главное здесь не это.

С первых страниц Самура поясняет, почему клинок, собственно, является собственностью бессмертного. Не навешивая абсолютно никакой интриги, автор знакомит читателей с главным героем, самураем Мандзи. Обзаведясь шрамами на лице, он уже убил сотню плохих человек, а всего, согласно клятве, должен убить тысячу злодеев, и до этого момента он не может умереть, потому что 800-летняя старуха нашпиговала его тело красными червями, секретным изобретением тибетских лам. Эти черви отвечают на регенерацию и долгую жизнь, позволяют даже присоединить на место отрубленную конечность. Такие вот средневековые наноботы. Разумеется, сюжет станет намного круче, если они будут жить в крови и других действующих лиц. В недавнем прошлом у Мандзи случилась трагедия, он потерял близкого человека, перед которым был страшно виноват, и теперь очень переживает по этому поводу. Может быть, именно чувство вины заставило его согласиться стать телохранителем юной Рин Асано. Её родители были убиты, школу мечников её отца уничтожил отряд воинов под руководством юного гения Аноцу, лидера школы Итторю, мечтающего реформировать боевые искусства, выведя их на совершенно новый уровень. Два года потратила Рин, чтобы освоить технику обращения с клинками-золотыми жалами, но хрупкой девушке на пути мести не помешал бы защитник. Показушно-циничный и безалаберный, но при этом «заточенный» до стадии идеального оружия Мандзи оказывается идеальным кандидатом, ведь ему не чуждо сочувствие, он готов заботиться о Рин, и даже жертвовать собой ради нее, не забывая подкалывать солёными шуточками. Но это всё в перспективе, а пока парочка перемещается от деревни к деревне, выискивая Аноцу. Или его пособников, могучих воинов со странностями.

Зачем нужно было «пояснять за свастику»? Дело в том, что на накидке Мандзи, на спине изображена именно она. И само слово «мандзи» на японском обозначает данный солярный символ. Очень древний, почитаемый в различных религиях, но в наши дни вызывающий однозначную реакцию, особенно у людей, которые не сильны в истории и семиотике. Так что лучше прояснить, а то, вон, к «Маусу» до сих пор докапываются активные граждане по поводу свастона на обложке. Символ этот – одна из особенностей манги, которая по своему содержанию рассчитана больше на японскую аудиторию, нежели на западную. Тут крайне важно понимание исторического контекста.  Разумеется, вам помогут сноски-примечания в самой манге, или серфинг по Сети, ничего сложного. Сложность в другом: очень многое в «Клинке» замешано на японской ментальности, такой же сложной и непонятной для непосвящённого, как иероглифы, если не предоставить для них «алгоритма расшифровки». Все эти самурайские кодексы чести, эстетика смерти, любование цветами сакуры перед тем, как нарубить толпу народа в фарш, смакование трехстиший-хайку, выполняющих особую роль в местном рыцарском преклонении «прекрасной даме», что само по себе принимает по ходу действия крайне извращённые формы… из-за всего этого, когда дело доходит до мотивации главного злодея (хотя вообще на факт, что его так можно называть) и до «тёрок» в стиле «моё кунг-фу сильнее твоего кунг-фу, отдай мне своё додзё и умри в поединке, пока мои воины будут насиловать твою жену!», читатель оказывается в ситуации, когда без поллитра сакэ не разберешься, что у этих самураев творится в головах. Потом, конечно, в сюжет втягиваешься, проникаешься атмосферой, следишь за поступками героев и вроде как всё становится понятно. Но не до конца…

Сюжетно первый том прост: одни персонажи преследуют других персонажей, попутно встречая других персонажей, которые или хотят их убить, или могут помочь. Если последний вариант – Мандзи и Рин будут благодарны. Если вариант первый – кто-то обязательно умрёт во время мастерского поединка. Противники попадаются сплошь эстеты кровавых извращений, не может Самура без того, чтобы кто-то из его персонажей не похвастался коллекцией голов любимых женщин или же не вел себя как садист, готовый шантажировать жизнью новорожденного ребёнка. Как только дело доходит до боя с этими «вояками», мы понимаем, что Мандзи, конечно, крут, но не всесилен, он также может оступиться, попасть в ловушку, оказаться слабее. Хотя понтуется он знатно. Мы постоянно видим ситуации, когда Рин спасает его жизнь. Рин, а не только мифические кровавые черви.

Самура рисует самурайскую мангу о доблести и чести, но, за что ему спасибо, поединки в ней не получаются затянутыми, а мирные сцены под час даже выглядят интереснее. Хотя смотреть на то, какой стремительной и красивой может быть смерть в рамках одного-единственного чёрно-белого кадра – это особое… ну, не знаю, можно ли сказать слово «удовольствие», но что-то глубоко эстетское в этом есть. Обусловлено это ещё и тем, что Самура, прекрасный и самобытный художник, использует для графики не тушь, а карандаш, это позволяет добавить в практически кинематографический кадр элемент незаконченности и, в то же время, усиливает стремительность некоторых сцен; какая-то землянистая сырость появляется, смешивающая уже в вашем воображении с пылью улочек в тех маленьких деревеньках, по которым ходит парочка главных героев. Ещё важный штрих: устраивая очередной поединок, Хироаки не всегда помешает читателя в его эпицентр. Вы не станете свидетелем боя, вы останетесь один на один со свидетелем этого боя или вообще будете сопровождать персонажа, который бой не видит, но точно знает, что он идёт и вот-вот решится чья-то судьба. Ситуация, когда не ясно, победил твой спутник или смерть уже стоит за твоим плечом в этой ночной пустоте, добавляет дикого эмоционального напряжения, выраженного испуганным взглядом загнанной жертвы, ручейками слез и тяжелым дыханием. Тот момент, когда тишина давит сильнее на психику, чем крик. Мощный, исправно работающий приём.

Классическая история мести, в которой, надеюсь, не всё так просто, недаром в «Клинке бессмертного» 15 сдвоенных томов, огромное пространство для автора. Выпуском серии в России занимается издательство «Alt Graph», русское издание в черно-белых хардах с яркими пятнами иероглифов выглядит чертовски стильно, в том числе за счёт чуть увеличенного формата и более плотной бумаги. 432 страницы, тираж не указан.