Прежде всего, нужно добавить в плэйлист альбом «Pornography» группы «The Cure» и «Closer» от «Joy Division». Внезапно вполне уместной будет «Агата Кристи» с признанием «Я крашу губы гуталином, я обожаю чёрный цвет», да и вечное «Я хочу быть с тобой» «Наутилуса» как никогда точно вписывается в настроение этой истории, такое чувство, что строчкой «Я резал эти пальцы за то, что они не могут прикасаться к тебе» Джеймс О’Барр вдохновлялся лично. Затем стоит зажечь чёрную свечу, дождавшись вечера, на стол обязательно выложить несколько книг – «Ворона» Эдгара По, томики Рембо и Бодлера, Ницше и, как ни странно, Библию. В принципе всё, вы готовы к самому готическому и мрачному путешествию в своей жизни, к пронизанному грузом личных трагедий графическому роману О’Барра «Ворон». Но, если что, будьте осторожны, эта история пропитана смертью, она тянется за ней и, одновременно, подтягивает её к себе. Джеймс начал рисовать «Ворона» спустя три года после гибели своей девушки, которую сбил пьяный водитель. И, судя по-тому, что в финале книги автор рассыпает кучу искренних благодарностей, и утверждает, что лишь героин (наркотики – зло и противозаконны!) ему благодарить не за что, это были крайне тяжелые три года, наполненные бесконечной чередой уничтожающих любые проблески света «Если бы», «Если бы», «Если бы»… Если бы машина не сломалась, если бы кто-то не опоздал на десять минут… бесконечная череда вариантов, пригодных для убийственного самобичевания. Из депрессии Джеймс начал выбираться, взявшись за бумагу, карандаши и тушь, придумав комикс про вернувшегося в наш мир мстителя. Но дух древнего Бога-Ворона не оставил эту историю в покое, забрав ещё одну жертву – на съёмках экранизации, как известно, погиб актёр Брендон Ли. В общем, это стало последним аргументом для того, чтобы возвести графический роман, пропитанный мизантропией, ультранасилием и контркультурным духом «готической» эпохи, в ранг абсолютного культа, классики и произведения, знакомство с которых нужно свести обязательно.

Итак, на русском издан «Ворон», растасканный на цитаты и состоящий из них. Сюжет комикса, в принципе, простой: группа подонков нападает на парня и девушку, у которых сломалась машина на пустынной дороге. Девушку насилуют и убивают, парня убивают, перед смертью он видит весь тот кошмар, который происходит с его любимой. Спустя год в Детройте (к моменту действия комикса уже превратившемся в клоаку) появляется незнакомец в чёрной одежде и с чёрной же улыбкой, нарисованной на лице. И начинает беспощадно уничтожать всех, кто был причастен к той трагедии, а также их шестерок, приятелей и всех, кто может в последние и очень болезненные минуты своей жизни указать ему, где искать нужных людей, над которыми ворон, сопровождающий главного героя, уже раскинул крылья смерти. По какой-то причине убитый парень – его зовут Эрик – получил «там» шанс вернуться в мир живых и отомстить за свою девушку Шелли. Есть ощущение, что «там» в тот год выявили недобор грешных душ и был найден способ увеличить принудительную «явку». Что ж, Эрик с этим отлично справляется: в ход идут самурайские мечи, садовый секатор (эффективный криптоанализатор, помогающий путем уменьшения количества пальцев увеличить количество правдивой и искренней информации), ножи, керосин, и, под занавес, целая куча огнестрельного оружия. Эрик абсолютно безжалостен, но даже гипертрофированная жестокость его действий не вызывает отторжения – О’Барр показывает его «жертв» настолько законченными мразями, что начинаешь испытывать облегчение, когда очередной Том-Том или Шик умирает. Также Джеймс демонстрирует, что эти самые мрази отлично чувствуют себя в этом городе, творя беспредел, торгуя оружием и наркотой, на которой сами и торчат. Кстати, о Детройте – вы не сильно ошибетесь, если будете называть его для себя Городом Грехов, он этому названию полностью соответствует. Не менее легендарная серия Фрэнка Миллера начала выходить чуть позже и мне не удалось найти информации о том, оказал ли «Ворон» влияние на автора «Sin City», но сходство очень большое.

Теперь о Эрике, точнее, об образе главного героя. Когда он вначале тычет пушкой в лицо очередному преступнику и несёт, с точки зрения уличного гопника, бред сумасшедшего (на самом деле цитирует поэзию символистов и «The Cure»), в его поведении угадываются черты готэмского Джокера. Также во внешности можно различить черты Морфея, «Песочного Человека» Нила Геймана. На обложке «Панихиды», самого первого выпуска комикса, Эрик вообще похож на накачанного Дэвида Боуи времен Зигги Стардаста. Хотя на самом деле Джеймс срисовал внешность персонажа с Питера Мёрфи, лидера группы «Bauhaus», одной из основополагающих в готик-роке, атмосферой которого комикс наполнен под завязку, взять хотя бы основную символику стиля, щедро заполняющую страницы: декадентская лирика, чёрная кожа, надгробия в виде скорбных фигур, вороны и т.д. Эрик мрачен и жесток, но ему присуще чернейшее чувство юмора (шутка про свинцовое отравление зачётная), и, как ни странно, специфическое милосердие. Он готов помочь тем, у кого ещё есть шанс спастись в этом городе, например, маленькой девочке. И он даже может ускорить смерть и сделать её менее болезненной для того, кто хоть немного раскаялся в содеянном. Странно, но эти «милосердные» сцены цепляют гораздо сильнее, чем беспросветно-жестокие эпизоды. Так же Эрик продолжает жить как бы в двух мирах – в тёмном настоящем и светлом прошлом, сотканным из светлых, романтичных и наверняка излишне идеализированных (как это часто бывает), и тем самым доставляющих главному герои наибольшие муки воспоминаний о тех днях, когда они с Шелли были вместе. Утонченный эротизм, чуть приторная романтика плюс танцевальные па в стиле «Flashdance» — вот что заставляет героя страдать, резать себе руки в кровь (абсолютно как в упомянутой песне «Наутилуса»), зная, что от этого он точно не умрёт и не встретится со своей возлюбленной. Пока не встретится.

Стоит заметить, что комикс выходил на протяжении долгого времени, первые главы вообще писались «в стол» и были изданы только тогда, когда на них обратил внимание глава «Caliber Press» Гэри Рид, а случилось это далеко не сразу. Может по причине долгостроя в визуальном плане комикс крайне неоднородный. Основная масса сцен нарисована тушью, некоторые эпизоды для создания определённого эффекта рисовались карандашом или акварелью. Часть разворотов наводила лично меня на мысль, что я держу в руках… самые первые, чёрно-белые выпуски «Черепашек-Ниндзя» Истмена/Лерда. Высветленные «романтичные» моменты очень напоминают обложки любовных романов, но это не упрёк, всё равно они красивы, чувственны и грустны. Где-то персонажи выглядят так, словно О’Барр только учится рисовать человеческие фигуры, у него не выходят лица и в сложных позах что-то не то творится с пропорциями рук (скорее, из-за недостаточно проработанной перспективы, но это проходит), но затем он выдаёт такой насыщенный, драйвовый и плотно забивающий пространство кадра экшен, что все сомнения рассеиваются. Я не скажу, что «Ворон» в визуальном плане красив, он и не должен быть красивым, но что-то в этом сочетании тёмного цвета, тёмной атмосферы и тёмного содержания определённо цепляет.

«Ворон», если верить цитатам с задней страницы суперобложки, открыл дорогу независимым комиксам и напугал самого Клайва Баркера. В этом плане российские читатели комиксов выступают в роли догоняющих, но ничего страшного, главное, что комикс этот до нас таки добрался. Тем более в своём самом лучшем и полном виде: «Азбука» выпустила специальное издание, приуроченное к тридцатилетнему юбилею комикса и двадцатипятилетнему юбилею фильма. Сюда вошло предисловие О’Барра, вступление Джона Берджина (кто это?), послесловие 1992-го года, рассматривающее мистические истоки образа Ворона, авторские благодарности, а также арты Джеймса, цветные и чёрно-белые. Есть примечания для российских читателей. Оформление в стиле Азбучных DCшных делюксов: твёрдый переплёт под чёрную кожу с тиснением и золотыми буквами, цветной супер с выборочной лакировкой, формат 170х260мм. 272 страницы, тираж 5000 экземпляров.

www.azbooka.ru