Мур есть Мур, и его статус, безусловно, накладывает определённые обязательства и некоторую ответственность на тех, кто берётся читать его комиксы и рассказывать о них. Вот и «Провиденс» оставляет критиков на развилке: можно пойти легким путём и выдать короткий обзор с набором продающих фраз типа «работа английского гения!», «от автора «Хранителей»!», «это обречено на культовый статус!», а можно засесть за эту монументальную работу и настрочить чуть ли не диссертацию, пытаясь вскрыть все шифры, разобрать все отсылки, не подозревая, что на это уйдёт столько времени, что ваши волосы отрастут и станут такими же, как и у самого Алана. Поэтому всё же хочется остановиться где-то посередине, что я и попытаюсь сделать.
В чём главная сложность «Провиденса»? На мой взгляд в том, что здесь Мур скрупулезно разбирает творческое наследие Говарда Ф. Лавкрафта, и, являясь в этом вопросе спецом, совершенно не думает о том, знакомо ли вам творчество американского классика хоррор-литературы также хорошо, как и ему. По этой причине чтобы понять все отсылки и намёки «Провиденса», вы должны засесть за полное собрание сочинений Лавкрафта, перелопатить монографии о его жизни и творчестве и стать таким же спецом. Вы готовы? Ок, сообщите, когда закончите. Если же это не входит в ваши планы, но сами по себе истории Говарда вам известны, вы забирались с головой в жуткую, хтоническую вселенную его книг, находя там много поводов для ужасов и восхищения, то можете смело отправляться в долгое путешествие главного героя этого комикса, недостающую информацию всегда сможете почерпнуть из обширнейших и крайне подробных – честь, хвала и искреннее уважение переводчику Алексею Мальскому – примечаний. Сам комикс можно охарактеризовать так: «occult trip story», причём у слова «trip», как вы поймёте это по ходу действия, тоже два вполне конкретных значения. Да ладно, здесь почти у всего по несколько значений, к этому нужно быть готовым. Как быть готовым к тому, что идеи, излагаемые Муром, полностью вписываются в контекст его персональной философии, мифологии и магических практик. К примеру, первым делом обращаешь внимание на то, что «Провиденс», по-сути, служит продолжением некоторых идей «Из ада». Читавшие душный, как английский смог, и физиологически-жуткий, несмотря на полное отсутствие красной краски в рисунке, роман помнят великолепную главу, в которой рассказывалась монументальная, эзотерическая история Лондона и всей Англии. Так вот, данный комикс является «сиквелом» той самой главы, только теперь интерес Алана перекинулся за океан, в США, в Новую Англию, так рельефно проявленную в рассказах Лавкрафта. Сюжет незатейлив: молодой журналист Роберт Блэк (может быть, имеется в виду хороший знакомый Лавкрафта писатель Роберт Блох, но не факт, т.к, настоящий Блох тоже мелькает на этих страницах), переживающий смерть любимого человека, отправляется в путешествие по Новой Англии. Он ищет идеи и информацию для своего романа о тайной стороне Америки и идёт по следам редкой мистической книги, написанной одним безумным арабом. Каждая глава «Провиденса» основана на одном из рассказов Лавкрафта, впрочем, множество других его работ так или иначе упоминаются чуть ли не в каждом кадре и предложении. Но если у Говарда ужас накрывал вас сразу и из теней быстро вылезали чудовища, то у Мура и темп повествования другой, и накал страстей не так резок. Большую часть первых глав занимают диалоги, встречи главного героя с другими людьми, когда медленно, но верно распутывается клубок взаимосвязей, когда поиски книги выводят на тайное общество, члены которого не прочь пообщаться с «новичком», на которого у них есть свои виды… или это ему просто кажется. Мур подробно расписывает, что представляла собой эзотерическая жизнь Америки тех лет, задействуя биографии реальных людей и помещая действие в исторический контекст, мастерски воссоздавая эпоху по письмам, дневникам, литературным произведениям. Если в воспоминаниях четко указано, что Лавкрафт слушал публичное выступление лорда Дансени там-то и там-то, такого-то числа, то будьте спокойны, Алан «подгонит» действие под нужную дату и место; если того потребует историческая необходимость, он погрузит героев в реалии Бостонского бунта, в смуту актёрских протестов или заставит их ввязаться в обсуждение грядущего Сухого закона, в реальность которого тогда никто не верил.
Немаловажно помнить о том, что поиск «тайного» для Блэка – это, прежде всего, поиск людей «не таких как все», «спрятавшихся незнакомцев», скрытно живущих в среде обывателей. Истоки этого интереса следует искать в том, что Роберт – гомосексуалист, и помимо откровенных эротических сцен это привносит в книгу еще и стойкое ощущение «инаковости» этого персонажа, который тоже, в общем-то, обитает в «подполье», хорошо организованном, надо заметить, судя по его многочисленным «приключениям», и весьма массовом (обращайте внимание на мужчин в зелёных галстуках). Реконструируя «настоящее», Алан в лучших традициях постмодернизма рассыпает по тексту намёки на ближайшее и крайне трагичное будущее, доказывая, что у названия его комикса может быть несколько трактовок: вопросы «а не еврей ли вы?» сопровождаются тем, что буквально на следующей странице все начинают беспокоиться из-за острого запаха газа, в районах с иммигрантами на земле уже появляются свастики, правда, никто их ещё так не называет и вообще люди не в курсе, что они означают на этом новом витке истории, речи самого Лавкрафта (да, в истории, реконструирующей и разбирающей на кусочки творчество Говарда, нашлось место и для него самого, и место очень важное) создают ему сомнительную репутацию. И долгое время кажется, что именно намеки на это будущее являются краеугольным камнем всей истории. Но Мур тем и гениален, что по ходу его рассказа мнение об истинном смысле его замыслов успеет у вас поменяться самым кардинальным образом несколько раз. И, с большой вероятностью, финал вас всё равно застигнет врасплох и обескуражит.
Роберт пробирается по Новой Англии, держа путь в Провиденс – минуя странные городишки, где все обитатели так похожи на плод запретных отношений людей с представителями некоей земноводной расы, посещая стоящие на отшибе фермы, где инцест становится не только семейным, но и сакральным делом, встречая приятных в общении молодых людей, натыкаясь на следы инопланетных визитов, видя картины, описывающие пожирающих людей чудовищ, с которыми, оказывается, можно мирно поболтать, и постепенно открывая для себя истинную подоплёку реального мира. Забавно видеть, как истинный рационалист в начале, Блэк интерпретирует все происходящие с ним «чудеса» как игры разума, или списывая всё на гипноз, или прибегая к новомодным теориям Фрейда, казалось бы, загнавшего всех демонов в чертоги подсознания и избавившего обывателей от мистики. Но тут в дело вступают сны, и это, безусловно, одна из фантастически-прекрасных, страшных и мозговзрывающих частей комикса. Правда, глядя на всё происходящее и слушая интерпретацию описываемых «странностей», замечаешь, что рациональная часть мозга пытается успокоить сама себя и нашептывает, что всё нормально, цветные сны снятся только «психам», значит, герой не в себе, он душевно болен, все нормально, нет никакого мира снов… этой удивительной Муровской Матрицы, путь из которой людей начала двадцатого века лежит прямиком в наши дни. Пожалуй, это самый спорный момент «Провиденса», стремление Мура превратить последние его главы в финал целой трилогии, в которую входят две другие графические истории, не издававшиеся на русском. Из-за этого кажется, что вас прямиком выкидывают без скафандра в открытый космос чужого и неизвестного сюжета, который никто не будет пояснять лично для вас. Зато предпоследняя, одиннадцатая глава, просто гениальна, и я бы вообще закончил на ней: в бешеном темпе нам показывают пестрый калейдоскоп насилия и вдохновения (иногда и вдохновлённого насилия), демонстрирующий, как идеи Лавкрафта буквально оживали в массовой культуре, становились её частью, двигали людьми, проникали в творчество других писателей (увидели Роберта Говарда в самый трагичный момент его жизни? А Уильяма Берроуза? А Борхеса?). Тут сюжет замыкает круг, демонстрируя, как реальным событиям придают форму выдумки, затем выдумка становится реальностью, и реальность трансформирует мир в выдумку, в сон. Круто, чертовски круто. За это можно простить и долгое «вхождение» в сюжет, и неспешный темп, и самое страшное – фактическое изгнание из историй Лавкрафта Ктулху, Старцев, всего архаического и чудовищного пантеона, существующего где-то на сюжетной периферии вроде как в роли наблюдателей. Или богов, управляющих всем этим. Отчего «Провиденс», конечно, получился не таким пугающим, хотя здесь хватает заполненных саспенсом сцен.
Может быть, это возрастное, но Мур очень внимателен к сексуальному аспекту происходящего и всевозможным отклонениям от нормы. Это, конечно, не его «Потерянные девочки» и не третий том «Лиги Выдающихся Джентльменов», но моментов не для детей здесь хватает. И художник серии Джейсен Берроуз изображает их обстоятельно, детально… хотя вот, к примеру, обложки выпусков создают впечатление, что рисовать архитектурные объекты ему нравится гораздо больше. Изображения зданий – просто образец стройной, точной графики. Каждую главу, к тому же, предваряют подробные географические карты, демонстрирующие путь и местонахождение главного героя. И еще здесь есть выдержки из писем и рассказов Лавкрафта, также привязывающие Роберта и читателей в точкам в пространстве Новой Англии. Я же говорил, что это «trip», правда, иногда «bad». С точки зрения рисунка все замечательно, атмосфера передана великолепно, обилие деталей (есть ли у Мура вообще маловажные детали или вы должны разглядеть их все?) заставляет подолгу рассматривать каждый кадр. Русское издание должно проходить в категории «подвиг специалиста по леттерингу»: дело в том, что в конце каждой главы есть достаточно большое количество страниц из тетради для заметок Блэка, где он развернуто описывает пережитые и уже продемонстрированные нам события, а заодно и набрасывает туда идеи для романа, которые очень похожи на рассказы Лавкрафта. Потом вы поймёте, почему. Понятное дело, в оригинале это всё рукописное, да и Мур обожает графоманить. Поэтому пришлось всё это переписывать вручную, а это объем небольшой повести, как минимум. Но итог впечатляет. Вообще очень хорошее издание: твёрдая обложка с выделением лаком на фронте и на корешке, упомянутые примечания, без которых просто не прожить в «Провиденсе», отличный перевод и грамотная редакторская работа. Так «заморачиваться» стоило только с серьезной литературой, с современной классикой, и кто поспорит, что комиксы Мура в эту категорию легко вписываются? Разве что министры, но не о них речь.
«Провиденс» требует внимания, времени, знания бэкграунда и, возможно, в некоторых местах попросит переступить через свои убеждения и принципы. Если после чтения вы пойдёте в книжный и сметёте с полок все собрания сочинений Лавкрафта, значит, Мур добился своего. Но и сам по себе «Провиденс» содержит кучу оригинальных идей, скажем так, меняющих ваше отношение с реальностью. Я надеюсь, что когда-нибудь на русском выйдут и связанные с этим комиксы Мура «Двор» и «Неономекон», чтобы финальная картинка всё-таки схлопнулась во что-то цельное и не оставляла больше вопросов. 560 страниц, мелованная бумага, шитый блок, тираж 4000 экземпляров.
wicomix 